Когда без них уже не обойтись
О существовании различных отрядов добровольцев, готовых прийти на помощь сотрудникам экстренных служб, знают наверняка все. Совершенно обычные люди, в повседневной жизни, редко сталкивающиеся с чрезвычайными ситуациями и опасностями, встают бок о бок с сотрудниками полиции, спасателями и пожарными, когда помочь попавшему в беду можно только, как говориться, «всем миром». В средствах массовой информации все чаще встречается упоминание о добровольных поисковых отрядах, которые приходят на помощь, в случае если человек пропал без вести. Обследовать местность, протяженностью в километры задача сама по себе не простая, а если на пути встречается водоем, она усложняется в разы.
Для решения этой проблемы три года назад и было создано первое уникальное волонтерское сообщество Водолазная группа «ДобротворецЪ».
Мы решили побеседовать с одним из добровольцев Водолазной группы «ДобротворецЪ», а заодно и выяснить, кто же такие на самом деле водолазы-спасатели и когда без них уже не обойтись.
Накануне я созвонилась с Кристиной, руководителем пресс-службы Водолазной группы «ДобротворецЪ» и, рассказав про нашумевшую трагедию с известным музыкантом, попросила помочь в подготовке материала про водолазов-спасателей. Девушка охотно согласилась и уже спустя пару дней мы встретились.
- Кристина, как вообще родилась идея о создании такого сообщества, а главное зачем?
- Истоками эта история уходит в 2012 год. Именно тогда наш руководитель Карэн Агамалян впервые начал погружаться на поисковых мероприятиях ПСО «ЛизаАлерт». Одно из первых было в Кимрах Тверской области. Искали молодого человека, который опрокинулся на лодке. Работали около недели. Но эти поиски не увенчались успехом. Акватория громадная, а необходимого оборудования нет. Его нашли спустя 14 дней в 4-5 км ниже по течению.
прим. авт. Карэн Агамалян спасатель 2-го класса, пожарный, водолаз 5-го разряда и инструктор по дайвингу CMAS** Создатель волонтёрской Водолазной группы «ДобротворецЪ».
После он с коллегами водолазами неоднократно участвовал на подобных поисках. А вот идея создать свою группу пришла в 2018 году. 7 апреля нам исполнилось три года. За шесть лет стало понятно, что водолазов-спасателей в профессиональных отрядах не хватает. И они просто физически не успевают охватить все несчастные случаи. Особенно, если речь идет про удаленные от мегаполисов регионы. Любой поиск при наличии рядом водоема не исключает, что человек мог утонуть. И первоначально надо обследовать дно, чтобы сразу вычеркнуть эту версию. Сейчас по всей стране существует достаточное количество добровольных организаций и их филиалов, готовых помогать в наземном поиске. Но у них нет водолазной или дайверской аттестации. С водолазами в России в принципе проблема: это очень специфическая профессия – стоимость подготовки специалиста высокая, а водные просторы большие, оборудование недешевое. Вы даже не представляете, как часто люди тонут. Причем, круглый год. Зимой рыбаки, летом отдыхающие.
- То есть изначально это было сообщество только водолазов?
- Да. Мы постепенно нарабатывали опыт и поняли, что есть необходимость и в судоводителях, и в подводных охотниках и даже в дайверах самой начальной аттестации. На учебно-тренировочных сборах их перепрофилируют именно на поиск. Случается, что приходят совсем «нулевые», но с большим желанием чему-то научиться. У нас есть инструктора, готовые помочь и таким. Главное, чтобы у человека было понимание, чем мы занимаемся. Подводные работы занятие довольно специфическое. Искать пропавших без вести людей на акватории тяжело не только физически, но и морально. Все понимают, что через сутки живым человека под водой найти невозможно, но сделать это необходимо. Родственникам нужно проститься, похоронить родного человека и прожить своё горе.
- Наверняка есть еще и организационные трудности?
- Да. Время и финансовая нагрузка. Порой не просто найти возможность взять и сорваться на поиск. У всех работа, личные дела. Это издержки добровольческих организаций. Финансовая возможность тоже не всегда есть, особенно если это удаленный поиск и требуется как-то добраться до места, найти где разместиться. Сейчас все чаще администрации населенных пунктов помогают с размещением и с питанием.
- А какие требования к работе под водой? Ведь это довольно рискованно.
- Мы не можем исследовать все подводное пространство, если даже есть подозрения, что человек утонул. Поэтому сначала акваторию проходят маломерные суда с визуальной оценкой. За ними повторно с прибором, позволяющим сканировать донную поверхность. Он называется эхолот. Датчик монитора выведен на экран планшета, где можно увидеть неровности или какие-то объекты. И вот только если прибор уловил что-то, похожее на человека, то подключаются водолазы, которые именно по точкам совершают погружение. Не бывает так, что приехали и сразу погружаться. Тем более большинство водоемов у нас практически с нулевой видимостью, максимум сантиметров тридцать. Водолазы - это уже крайняя мера.
Также есть ограничения при работе в зимнее время. Например, под лед погружаются только водолазы либо дайверы, имеющие необходимую аттестацию. Это одно из самых опасных погружений. В группе должно быть не менее трех человек: обеспечивающий, страхующий и непосредственно сам водолаз. Безопасность превыше всего, как бы обыденно это не прозвучало.
- А есть ситуации, при которых категорически нельзя погружаться, даже если прибор сигнализирует, что на дне человек?
- Да, конечно. Например, любое гидротехническое сооружение: плотины, дамбы, где сильное течение. Если возможно, просим приостановить работу сооружения на время поиска. Категорически запрещено погружаться в любых реках с сильным течением. Когда ходит лед, тоже не погружаемся. Ждем, пока он полностью сойдет, либо наоборот все замерзнет.
- Часто приходится работать с коллегами из профессиональных отрядов? Бывает с их стороны: «Да это добровольцы, что с них взять?»
- Поначалу было конечно. Некое пренебрежение. Никто не верил, что мы можем действительно приносить пользу и не малую. Мне кажется, где-то чуть больше года назад произошло «признание» и нас стали воспринимать не как любителей посмотреть на рыбок, а как людей способных помочь. Сейчас уже с ГУ МЧС некоторых областей заключено соглашение и даже создан регламент по взаимодействию. Вообще на самом деле, на поиске особо нет времени обмениваться любезностями. Мы работаем каждый на своем отрезке. Аварийно-спасательные службы отдельно, мы отдельно. Но мы всегда плотно взаимодействуем.
- Откуда узнаете, что кому-то нужна ваша помощь? К вам можно обратиться напрямую?
- Пути два. Либо к нам обращается ПСО «ЛизаАлерт» или другое поисковое волонтерское сообщество, и мы подключаемся к их поиску, если на маршруте есть акватория. Либо напрямую от родных. Поступает заявка, координаторы связываются с родственниками, выясняют детали. Далее созваниваются с полицией и представителями других ведомств. Обязательно предупреждают, что будем работать.
- Какой поиск самый трудный?
- Каждый труден по-своему. Если человек в статусе «пропал без вести», то очень хочется, чтобы твои поиски были впустую. Чтобы еще оставалась надежда. Я хорошо помню эти моменты, когда ты сидишь на лодке, смотришь на воду и про себя думаешь «Господи, нет, пожалуйста. Я не хочу его найти». Как, например, в случае с пропажей пятилетней девочки в Нижегородской области в августе 2019 года. После того, как водолазы не обнаружили ребенка, у пеших групп буквально открылось второе дыхание. Это колоссальный стимул. Ведь значит, есть шанс найти живой. И она действительно оказалась жива. Четверо суток малышка смогла продержаться в лесу совершенно одна.
В случае же, если доподлинно известно о трагедии, просто знаешь, что должен найти. Для родных, для друзей. Они и сами, понимая ситуацию, просят «дайте хотя бы похоронить». И это единственное, чем можно помочь этим людям.
*****
Неумолимая статистика гласит:
За год в России тонет от 12 до 14 тысяч человек. Утопление — вторая, после ДТП, по распространенности причина смерти детей.
Пожалуй, можно много рассуждать о необходимости таких групп. О причинах, по которым обычные люди (учителя, менеджеры, банковские работники) готовы в ущерб личному времени сорваться в любую точку, чтобы у родных появилась надежда на чудо.
Мне, как автору, хотелось бы подытожить эти рассуждения коротким, но очень емким высказыванием создателя волонтерской Водолазной группы «ДобротворецЪ»: "Потому что кто-то должен это делать...» "
